sergei-zakharov.ruфан-сайт певца, баритона, актера

Статьи → «Зигзаг судьбы»

«Домашний очаг» март 2002г.

Имя Сергея Захарова ассоциируется с чудесным голосом и головокружительной популярностью. Лучшие поэты и композиторы мечтали работать с ним. Зрители боготворили своего кумира. Казалось бы, все складывалось хорошо...

— Мама родилась на Украине, а там, как известно, все поют. Скорее всего, тяга к пению у меня оттуда. В конце 50-х в домах советских граждан стали появляться телевизоры. Мне, тогда еще маленькому мальчику, очень нравилась оперетта «Принцесса цирка», я просто заслушивался пением Георга Отса. Когда в доме бывали гости, родители ставили меня, пятилетнего хлопчика, на тумбочку, чтобы я ублажал их арией Мистера Икс. Было очень забавно, когда ребенок пел: «Устал я греться у чужого огня...» Я и сейчас обязательно пою на своих концертах эту арию, с которой знаком с детства. Когда родители переехали на Байконур, он же Ленинск, я продолжал учиться в Николаеве. Каждое лето навещал родителей. Естественно, ходил на танцплощадку и даже пел там «почти» па английском языке. Репертуар был очень разнообразный — Элвис Пресли, «Битлз», позже Хампердинк.

— Вы очень рано женились. Родители не были против?

— Я рос настоящим шалопаем, не поддающимся воспитанию. И даже был «уволен» из школы после восьмого класса. Проучился в радиотехническом техникуме два года параллельно с танцплощадкой. А женился, когда мне было семнадцать лет, а жене моей Алле — всего шестнадцать. На Байконуре по казахстанским законам ранние браки были разрешены. Через год у нас родилась дочка.

— С женой познакомились в техникуме или на танцплощадке?

— Нет. Впервые я ее увидел на пляже. Мне было тогда четырнадцать. Я был сражен наповал, влюбился в нее без памяти. Но она исчезла из поля моего зрения после этой встречи. И только через два года я встретил ее случайно на танцах. Мне пришлось опуститься на землю, когда рядом с ней я увидел «гарного» офицера. В то время офицерами так просто не разбрасывались, потому что это было гарантированное будущее — муж с хорошей стабильной зарплатой. И мне пришлось побороться за свою любовь — и в прямом, и в переносном смысле. Была не одна драка, не обошлось без синяков и шишек. В конце концов меня выбрала теща, решающее слово было все-таки за ней.

— Чем же вы ей так приглянулись?

— Не знаю. Теща сама решает, кто ей нравится, а кто нет. Это загадка. Зато любовь Аллы ко мне пришла не сразу. Пришлось долго добиваться. И хотя я часто опаздывал к ней на свидания, но старался быть всегда заботливым. Думаю, Алла поняла, что для меня главное — это работа и семья, ведь я по гороскопу Телец. А еще моему знаку покровительствует Венера — это красота, любовь к искусству.

— И эта любовь вас привела на сцену?

— Вначале была армия. Меня приняли в военный ансамбль. Пел со всеми в хоре, через месяц уже был солистом, главным запевалой. Командующий военным округом посоветовал мне ехать в Москву учиться. Так я и оказался в столице, приехал буквально «на деревню к дедушке», остановившись у знакомого парня, с которым служили вместе. Он-то и привез меня к Училищу им. Гнесиных, которое оказалось на нашем пути первым. Поступил па отделение музыкальной комедии к педагогу по вокалу Маргарите Осиповне Лайда. Учился вокалу, танцу, итальянскому языку. За два года она мне идеально поставила голос. Я свободно пел оперные арии русского и зарубежного репертуара. Мало того, я подрабатывал в ресторане пением, так делали в то время многие студенты. Это был очень крупный ресторан в Москве — «Арбат’’. В оркестре играли замечательные джазовые музыканты. Заработанные деньги я отправлял семье. В то время жена с дочкой жили у родителей во Владимире. У меня не было возможности перевезти их в Москву, так как сам жил в общежитии.

Однажды меня услышал сам Леонид Утесов, который обедал в это время в ресторане со всей своей командой. Он предложил мне: «Хочешь работать в моем оркестре?» Это было настолько заманчиво, мое сердце просто запрыгало от радости! Слегка опомнившись, спросил у Утесова: «А как же училище? Я же еще учусь». Он мне ответил: «Ты видишь меня? Я ни одного учебного заведения не окончил, но я народный артист, известный всей стране!» Два месяца я скитался с этим оркестром по городам и весям, но вскоре понял, что эта жизнь не для меня.

В училище возвращаться было поздно. Но мне был 21 год — в душе уверенность, что все еще впереди. И мне снова помог случай. В это время в Москве гастролировал Ленинградский мюзик-холл. Я отправился на концерт. Зрелище было фантастическое: блеск и роскошь костюмов, прекрасные артисты. Потрясенный увиденным, после спектакля отправился за кулисы к Илье Рахлину, руководителю мюзик-холла, и попросился на работу. После прослушивания был принят в новый коллектив и через месяц был уже в Ленинграде. Мне сразу дали служебную квартиру на Петроградской стороне в старинном доме недалеко от театра. Это было здорово, потому что я мог воссоединиться со своей семьей через четыре года после женитьбы...

А недавно мы с женой отмечали 33 года совместной жизни. Я очень благодарен судьбе за то, что она подарила мне Аллу — любимую и родную.

— Ваша дочь живет с вами?

— У нее своя квартира. Дочь была замужем три раза. Пошла не в родителей, это уж точно. Третий брак у нее удачный. Дочь подарила мне прекрасных внуков — девочку и мальчика.

— А как ваш талант оценивала власть в далекие застойные времена?

— Я думаю, что власть меня не любила. Особенно первый секретарь Ленинградского обкома Григорий Васильевич Романов. Это был завистливый и невероятно самовлюбленный человек. У него был роман с Людой Сенчиной. Внешностью он не блистал — был щупленьким, маленьким, эдаким «крошкой Цахесом». Я же, молодой, полный сил, видимо, его раздражал. Да и с Людой у меня были прекрасные дружеские отношения. Мы с ней часто в перерыве между выступлениями шутили, дурачились за кулисами. Он приревновал. Сразу после этого дал задание спецслужбам «взять меня на мушку». А исполнить этот приказ было поручено нашему администратору, который на них, то бишь спецслужбы, и работал. Он должен был спровоцировать меня на драку.

— И ему это удалось?

— Он все время затрагивал меня — и словесно, и физически. Например, я шел по коридору, а он сильно толкал меня плечом. На вполне резонный вопрос: «В чем дело?» — он отвечал: «Ты мой артист, а место артиста на сцене. И нечего здесь разгуливать!» Могло ли это понравиться молодому парню? Это продолжалось довольно долго. Пока мне наконец не надоело, и я ему ответил, вложив в удар всю накопившуюся обиду. После этого он сразу же исчез. Его поместили в заранее подготовленную палату. «Бедняге» пришлось полгода лежать в больнице, пока длилось следствие. На меня завели уголовное дело. А так как я ударил человека, бывшего при исполнении служебных обязанностей, то это была гарантированная 109-я статья, которая гласит: «наказание за пресечение служебных действий». И заработала государственная машина! К тому же это был 1977 год — год принятия Конституции. Поэтому Романову я нужен был еще и для того, чтобы доказать, что у него в городе все равны перед законом — и знаменитый певец, и простой рабочий — и никто не уйдет от справедливого возмездия.

— Вас сразу арестовали?

— Меня стали вызывать на бесконечные допросы. Но Романову показалось этого мало. Он дал команду арестовать меня до окончания следствия. Следователь, который вел дело, при мне сокрушался: «Как в таком возрасте ты смог нажить таких врагов!» После того как я просидел в тюрьме месяцев шесть, меня отправили «на химию» за примерное поведение. Я строил дома в Сланцах. Приобрел полезную профессию каменщика-бетонщика третьего разряда. К объекту, где я работал, приходили толпы людей, чтобы на меня посмотреть. Так сказать, появился новый экскурсионный маршрут. Однажды пришла учительница с пионерами, показав на меня рукой, спросила у ребят: "Помните этого дядю? Его по телевизору показывали. Будете себя плохо вести — сюда же попадете!«В конце концов, я сам явился в комендатуру и попросил отправить меня обратно в тюрьму, пригрозив в случае отказа отправиться туда пешком. Там я работал на картонажной фабрике, мастерил коробочки для мелков. Может быть, где-нибудь до сих пор продаются мелки в коробочках, сделанных моими руками. А также я был воспитателем малолетних преступников, направлял их на путь истинный.

— Как ваша жена переживала разлуку?

— Очень мужественно, с достоинством, поддержав меня в трудную минуту. Ведь на нее чуть ли не пальцем показывали на улице. Во всех газетах писали обо мне самые нелестные вещи. Она не пала духом, сохранила семью, дом. В то время подобное «приключение» ставило жирный крест на любой — даже самой фантастической — карьере. Сразу после этого мне прекратили выплачивать зарплату. Моя семья осталась без денег, и я ничем не мог им помочь. Жене пришлось продать все, что было нами нажито, даже библиотеку. Я вернулся в дом, где были пустые стены. А освободили меня на день раньше, потому что у тюрьмы планировалась торжественная встреча моих поклонников. Тысячи людей пришли к Крестам с букетами цветов, чтобы поздравить меня с освобождением.

— Как же друзья, где были они тогда?

— У меня было огромное количество друзей. Но почему-то, когда со мной случилось несчастье, вес они куда-то испарились. Им было страшно из-за меня попасть в «черный список» неугодных. И только Илья Резник помогал моей семье и оставался другом всегда.

— А ваша концертная деятельность? Вы снова стали ездить на гастроли?

— Первые мои гастроли были на Кавказ, подальше от центра,- это Северная Осетия, Черкесия, Чечня, Затем были Дальний Восток, Сибирь. На мои концерты приходило очень много любопытных, жаждущих узнать: «В клетке его привезли или нет?» Залы были полные. А гастролировал я вместе с семьей — с женой, дочкой, собачкой. Мы старались не расставаться, слишком многое пришлось пережить друг без друга.

— Как вам удалось реабилитироваться?

— Случилось это только после ухода Романова с поста в 1982 году. Он попал в опалу к тогдашней власти. В частности, из-за нашумевшего случая, когда он праздновал свадьбу своей дочери в Таврическом дворце и гостей угощали на царской посуде. Он, вместо того чтобы получить почетный орден героя, был отправлен в Москву на пенсию.

Его место в Ленинграде занял Лев Николаевич Зайков, которого я считаю своим крестным отцом. Он не только вернул меня на столичную сцену, но и реабилитировал. Что было для меня гораздо важнее. Меня восстановили на прежнем месте работы — в Ленинградском мюзик-холле. Через несколько месяцев я получил новую квартиру на 8-й Советской улице, где и обитаю по сей день. А еще мы живем на даче в Зеленогорске. Участок большой — четверть гектара на самой опушке леса. У нас замечательный сад и настоящий пруд, где я развожу декоративных рыб — японских карпов. У каждой рыбы есть имя — Феофан, Фекла, Маша. Среди них даже есть семейные пары.

— Чего бы вы пожелали своей семье?

— Прежде всего долголетия. Нам так хорошо живется вместе, так уютно и здорово, что хотелось бы это удовольствие продлить.

Нина ЖАРКОВА