Статьи → «Я верю в судьбу...»
«Домашняя энциклопедия» № 1 1999г.
Наша встреча с Сергеем Захаровым произошла летом прошлого года в Одессе на Международном фестивале искусств «Славянский базар». В концерте на открытии фестиваля Сергей пел: «Самое синее в мире — Черное море мое...» Одесситы буквально «заходились» от восторга. А потом звучали романсы, оперные арии — далеко не всякому артисту под силу столь разнообразный репертуар.
Я подошла к нему сразу после концерта, за кулисы, чтобы договориться об интервью. «Перво-наперво дама не должна быть без цветов», — улыбнулся Захаров, передавая мне огромный букет роз и визитку с телефоном. Но не так просто было застать его дома — гастроли, концерты, словом, жизнь на колесах. Однако фортуна все же улыбнулась мне.
— Давайте вспомним, что Вы — Народный артист России, обладатель шести премий международных фестивалей и конкурсов, у Вас на счету шесть компакт-дисков. Последний по времени выхода называется «О тебе и обо мне».
— Да, такой несколько домашний получился альбом. Кстати, песни для него написал замечательный автор Андрей Никольский.
— Автор современный, а вот
— Здесь виноват не я, а мой зритель, вместе с которым я расту, живу, старею. Если бы я начал подстраиваться под современную моду, наверное, потерял бы его, не найдя нового. Поэтому моя стезя одна — вместе с моим зрителем, до конца моих дней.
— Но давайте вернемся к началу Вашей творческой карьеры. Вы учились в Москве в Гнесинском институте и... пели в ресторане?
— Да, мое самолюбие тешило, что ресторан был едва ли не самым крупным в Европе. В ресторане «Арбат» я подрабатывал вечерами.
— Вы собираете записи оперной музыки и знаете, вероятно, многие баритональные партии...
— Да, я знаю все баритональные партии, знаю практически всех баритонов всех времен и народов, но знать вовсе не значить петь. Пою лишь то, что «ложится» на мой голос: «Алеко», «Риголетто», «Демон», «Севильский цирюльник» и, наконец, «Евгений Онегин», премьера которого состоялась в минувшем году в Санкт-Петербурге. О Евгении Онегине я давно мечтал.
— А почему именно Онегин стал Вашей мечтой?
— Для меня Чайковский всегда был труден. А всякая трудность рождает во мне упрямство. Если мне удалось спеть Онегина таким, каким я его видел, то большей награды для меня и быть не могло. Что касается классики, тоя очень люблю романсы. Есть такой известный романс «Ночь светла». С
Я всегда пою романсы в концертных программах и стараюсь расширять репертуар. Слушатели и в России, и за рубежом тепло встречают мое исполнение. Так было, скажем в Израиле, где мне довелось выступать уже дважды.
— Чему и кому Вы обязаны своим успехом?
— Мои родители очень добрые люди. Они меня воспитали добрым и сентиментальным человеком. Отец еще жив, и я делаю для него все, что могу. А еще — книги. Я читаю с четырех с половиной лет, а начал знакомство с литературой со... Стивенсона. И конечно, с детства слушал Гмырю, Гуляева, Отса. А еще я бесконечно благодарен своей учительнице из Гнесинки Маргарите Осиповне Ланде.
— Сергей, говорят, Ваш загородный дом утопает в цветах?
— Да, это правда. На меня даже жена сердится, потому что у нее на участке есть делянка, где она проводит опыты. Так вот, я всегда наступаю на делянку своими цветами. Я очень люблю цветы, сам их выращиваю. Но люблю не рафинированные, садовые, а буйно растущие. Бывает, что на хорошо ухоженную землю просто разбрасываю семена. Из каждой гастрольной поездки привожу что-нибудь необычное. Из Канады, например, и привез адаптированные к нашим условиям клематисы. Они здорово разрослись, и мне, конечно, попало. А
— А сколько же ей лет?
— Шест, зовут ее Стася.
— Слыхала, Вы называете себя домоустроителем. Это как понимать?
— Тут свою роль, видимо, сыграло то обстоятельство, что мой отец был военным, а у военнослужащих, как известно, жизнь кочевая. Мы никогда не имели своего дома.
Я — глава семьи, а потому — домоустроитель. Быть может, когда-нибудь мой портрет будет висеть на стене моего же дома. И кто-нибудь скажет: «А это наш дед, с него все и началось...»